На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

ЖУРДОМ

1 957 подписчиков

Михаил Кожухов: Я оказался неформатен для федеральных каналов

кожухов-порт-крупно

Российский журналист и Президент "Клуба Путешествий" Михаил Кожухов недавно поделился в Facebook со своими друзьями и подписчиками циклом документальных фильмов о Северной Корее, который был снят незадолго до смерти их лидера - Ким Чен Ира. Российские федеральные каналы, кому был предложен фильм, отказались его показывать без объяснения причин.

При этом в социальной сети "Корейское счастье", так называется цикл фильмов о Северной Корее, оказалось невероятно популярным. ЖурДом пообщался с его автором Михаилом Кожуховым о том, почему, по его мнению, федеральные каналы отказались от показа фильма, как им удалось добиться разрешения на съемки и что им категорически запретили снимать в Корее.

Спасибо, что согласились с нами пообщаться. Вы говорили, что получить разрешение на съемки в Северной Корее было крайне нелегко. Но вы все же добились своей цели. Для вас это было принципиально?

Мне было не сколько принципиально, сколько интересно. Потому что это действительно закрытая территория, на которую я давно мечтал попасть. Также, как я продолжаю мечтать попасть в Туркмению, которая неохотно пускает к себе журналистов. Просто такой профессиональный человеческий интерес, больше ничего. Ну и отчасти спортивный – чем больше у тебя что-то не получается, тем больше это хочется осуществить.

Сколько в общей сложности Вы добивались этого согласия?

Года два, как минимум.

Получается, съемки проходили в 2011 году?

Да, собственно, я туда и поехал буквально за два месяца до смерти Ким Чен Ира.

Как долго снимали фильм? Время было строго регламентировано или могли снимать сколько потребуется?

Была согласована программа. Точнее она была мне предложена, и я просил какие-то дополнения к ней. Большинство моих просьб было удовлетворено. Северная Корея эта не та страна, где тебе можно ехать, куда хочется и посещать, что тебе вздумается. Но программа, точно не помню, была где-то на 9-10 дней.

Каким российским телеканалам предлагали свой фильм?

Мне бы не хотелось сейчас называть конкретные, но это были федеральные каналы. Может быть не первой тройки, но федеральные.

На Facebook Вы писали, что причины отказа не были озвучены.

Нет, не называли.

Вас это не удивило?

Меня это не удивило, потому что меня уже мало что может удивить во взаимоотношениях с теленачальниками. Но меня это, конечно, расстроило.

А как Вы сами думаете, почему не стали показывать?

Вы знаете, я отношусь к той категории людей, которые все-таки ищут причину в первую очередь в себе. Допускаю, что весомой причиной может быть неформатность этого фильма. Поскольку изначально он снимался, как программа о путешествии в моем стиле. Как я не вырезал потом себя, все равно стилистика она не вполне соответствовала стилистике документального фильма. Может быть он действительно неформатен для большого экрана.

Почему не стали искать возможности на других телеканалах?

Ну, может, руки опустились. А потом, честно говоря, последние восемь лет я только и делаю, что хожу, унижаюсь и чего-нибудь предлагаю. Надоело это.

Мне кажется, на Facebook Ваши фильмы имеют большой успех.

Первая серия, которая довольно политизированная, к моему удивлению собрала почти 170 тысяч просмотров.

На мой взгляд, это удивительно актуальный фильм в условиях российских реалий. Вам так не кажется?

Ну, в общем, да. Поскольку мы плавно возвращаемся в каком-то смысле к эпохе застоя, то эта эпоха застоя, доведенная до абсолютного идиотизма, со стороны на нас и смотрит.

Получилось, что вопреки решению федеральных каналов, фильмы оказались очень актуальными.

Во всяком случае фильм добавил мне 12 000 подписчиков.

А вы могли бы рассмотреть Facebook, как дополнительный канал распространения?

Нет, конечно. Видео — это дорогое удовольствие. А как монетизировать эту фейсбучную деятельность никому не понятно. Предлагать, как некие деятели Facebook, ходить с протянутой рукой… Есть один персонаж, который заканчивает каждую свою публикацию словами «подайте кто сколько может». Мне это отвратительно, и я не хочу этим заниматься. Мне пришло письмо от какого-то подписчика, в котором он предлагал мне сделать просмотр фильмов платным. Но я, подумав, отказался.

Давайте поговорим о фильме. Название «Корейское счастье» сатирическое?

Нет, я не думал об этом. Во всяком случае, если и есть в этом какой-то сатирический подтекст, то он неумышленный. Вообще, название — это отдельная головная боль. Иногда они получаются. Иногда вымучиваются.

Вы придумали название?

Да.

Вы говорили, что во время съемок за вами следило «две пары ушей». Кто это был?

Это были сопровождающие – мужчина и женщина. Естественно, они не называли себя. Только сказали, что работают в «ассоциации связи с зарубежными странами». Может быть работают, а может быть и нет. Я этого не знаю.

А съемкам они мешали или молча контролировали процесс?

Они помогали, переводили. И, собственно, только дважды вписывались. Во-первых, они очень резко воспротивились, когда я поинтересовался единственным магазином, который попался мне на глаза. Очень переживали, когда я туда ворвался, хоть и без камер – просто посмотреть. Там ничего особенного не было. Это был обычный советский деревенский магазин середины 80х годов, в котором продавалось полтора товара. Единственная конфликтная ситуация возникла, когда мы снимали в одном из ресторанов. Это будет в последнем седьмом фильме. В Пхеньяне есть целая улица ресторанов. И мне нужно было сказать стендап о том, что есть такая улица ресторанов. Я не предполагал никого обижать или разоблачать. Мне просто надо было сказать, что это улица, на которой расположены рестораны. И почему-то у моего сопровождающего главного, как я понимаю, случилась паника – он начал звонить, он начал оглядываться, он категорически мне это дело запретил. А выяснилось все потом. И это просто смешно. Оказывается, в конце этой улицы невидимое глазу стояло здание, в котором расположен Центральный комитет Трудовой партии Кореи. Оно на столько засекречено, что даже в том направлении снимать было нельзя. Буквально с боем удалось это сделать. Развернуться и сделать съемку в обратном направлении я тоже не мог по причине яркого солнца. А во всем остальном я отказа не знал. И я понимал, что работаю в необычных обстоятельствах. Поэтому было глупо просить разрешение снимать укрепления близ границ с Южной Кореей или там какие-то признаки бедности. Понятно, что они не разрешили это делать.

Тем не менее, вам разрешили снять пограничников и какой-то участок границы. Это удивительно.

Да, это правда. Я и говорю, что у меня сложилось ощущение, что лично Ким Чен Ир принимал решение о разрешении проведении съемок. Или кто-то очень высокопоставленный.

Я задам вопрос, как телезритель, который смотрит Ваши фильмы. Ощущение от фильма сложилось довольно светлое. Хотя у меня были представления о Северной Корее совсем иные. Очевидно вам удалось очень деликатно рассказать об их порядке жизни. Каково было Ваше собственное впечатление о стране и часто ли Вам приходилось личное впечатление «смягчать» в тексте?

Дело в том, что я снял только то, что мне хотели показать – витрину. Это для меня очевидно. Там существует много чего другого. Но этого другого я не видел. Я мог составить впечатление только по витрине. Я мог в чем-то усомниться, я мог чему-то не поверить. Я задавал вопросы, на которые не получал ответа. Но я не претендую, конечно, на то, что раскрыл тему. Я туда прорвался – это моя заслуга. И я могу сказать, что, несмотря на то, что у меня довольно большой опыт работы в международной журналистике, это была первая страна, в которой я ничего не понял. Это безусловно уникальный опыт.

Первая серия из цикла "Корейское счастье"

Общалась Оксана Солодовникова

Ссылка на первоисточник
наверх